Не бойся, я с тобой

    Марина шла по улице, и каждый встречный мужчина невольно задерживал на ней свой взгляд. Ее нельзя было не заметить: черные волосы ниже плеч, пронзительной синевы глаза и легкая стремительная походка. От всего ее облика веяло молодостью и полнотой жизни. И никому не могло прийти в голову, что эта девушка только что узнала, что смертельно больна.

В круженье дней

    Все вышло совершенно случайно: врача, у которого она была на приеме, позвали к телефону в регистратуре, Марина осталась в кабинете одна и, рассеянно кинув взгляд на стопку анализов, лежащих на столе, на верхнем листке неожиданно прочла свою фамилию с короткой пометкой по-латыни. Сердце у нее на секунду замерло: даже поверхностных знаний, почерпнутых насчёт «мёртвого языка» в научной литературе и медицинских справочниках, оказалось достаточно, чтобы понять смысл этой пометки – «рак».

    До этого дня жизнь Марины катилась как по маслу. Все складывалось удачно. В детском саду она всегда была в числе детишек, которым поручают читать самые длинные стихи на утренниках и исполнять главные роли в дошкольных спектаклях. В школе она тоже училась легко, предметы ей давались легко. Особенно ей нравилась литература – это был ее любимый предмет. Преподавательницу словесности иногда прямо-таки пугала начитанность школьницы – она страшилась обнаружить перед такой ученицей свою неосведомленность в перипетиях появления на свет того или иного литературного произведения. И сочинения Марины всегда зачитывались в классе как образец для подражания. И, конечно, ни один концерт школьной самодеятельности не обходился без её участия: хоть спеть, хоть станцевать, хоть декламировать она умела, как никто другой.

Гуляй, пока молодая

    После окончания школы Марина долго не могла решить, какую дорогу жизни дальше выбрать. Хотелось в театральный, но в городе вуза подобного профиля не было, а уезжать из-под заботливого родительского крыла и испытать все прелести нищего студенчества не хотелось. Так что, взвесив все за и против, поступила в престижный юридический институт. И начались веселые студенческие деньки. Римское право, история государства и права и прочие «сухие» дисциплины не смогли увлечь творческую натуру девушки. Лекции и семинары, зачёты и экзамены как-то незаметно отошли на второй план, а главное место заняли дискотеки, походы в бар или ресторан, выезды на природу в тесной компании. Недостатка в друзьях и поклонниках не было: она ничем не утруждала себя, жила на всем готовом, хорошо одевалась, никогда не испытывала нужды в деньгах.

    Родители ни в чем не отказывали своей единственной дочери. «Пусть поживет в свое удовольствие, пока молода», – говаривала мать. «Вот выйдет замуж, тогда будет не до вечеринок», – вторил ей отец, объясняя родственникам и знакомым частое отсутствие дочери дома.

    Однако Марина и не думала связывать себя брачными узами. Ей нравилась беззаботная, свободная жизнь, нравилось кружить парням головы, дразнить их, вызывая ревность то у одного, то у другого. Больше всех доставалось Сергею – ее бывшему однокласснику. Он был неравнодушен к Марине со школьных лет. Ходил за нею по пятам, несмотря на то, что она запрещала ему себя провожать. Чтобы видеть ее каждый день, Сергей даже поступил в тот же институт и на тот же факультет, что и Марина, хотя профессия юриста его совсем не привлекала.

    Девушка откровенно играла с ним, то приближала его к себе, дарила надежду на взаимность, то мучила внезапной холодностью. Сергей по-настоящему страдал, но ничего с собой поделать не мог. Он писал для нее конспекты, доставал нужную литературу, помогал готовиться к зачетам, строчил шпаргалки. И всегда оказывался рядом в трудную минуту. Но она будто не замечала его преданности.

Умопомраченье

    Так продолжалось до тех пор, пока Марине не встретился Андрей – рослый, широкоплечий – мечта всех девчонок. Они познакомились на случайной вечеринке. Их отношения развивались стремительно: уже на другой день Марина стала любовницей Андрея. Она не знала, кто он, чем занимается – учится или работает, ее это даже не интересовало. Но каждый его взгляд, каждое слово она долго хранила в душе, пытаясь понять, как он к ней относится, – влюблен или просто, как говорится, проводит время. Ей льстила зависть подружек, когда она появлялась с Андреем на дискотеке или в кафе. На них всюду обращали внимание – оба высокие, красивые, самоуверенные, они бросались в глаза в любой толпе.

    Марина настолько была увлечена, что позабыла обо всем на свете, ей стало безразлично, что о ней говорят, и она проводила ночи в холостяцкой квартире, которую снимал Андрей, пропускала лекции в институте, неделями не появлялась дома.

    Прошло три месяца такого любовного угара, и вдруг Марина обнаружила, что беременна. Она долго боялась сообщить эту новость Андрею, ведь о женитьбе он никогда с ней и не заговаривал. Но время поджимало: надо было срочно принимать решение – оставлять ребенка или... Впрочем, о том, что может быть это «или», девушка даже не помышляла.

    Когда после мучительных колебаний Марина, выбрав удобную минуту, все же намекнула своему возлюбленному, что он, возможно, скоро станет отцом, реакция последовала незамедлительно. Андрей резко и категорично заявил, что не выносит пеленок и детей, не готов к семейной жизни и вообще не видит себя в роли папаши, да и вообще, с чего она взяла, что он намерен связать с ней всю оставшуюся жизнь?

Одиночество вдвоём

    После аборта Марина долго болела: операция прошла неудачно. Пришлось ей вернуться под родительский кров, потому что Андрея раздражало ее нездоровье, он злился, что она уже не в состоянии удовлетворять каждое его желание, как прежде, дарить ему всю себя безоглядно.

    Мать с отцом обрадовались возвращению дочери, окружили ее заботой и вниманием, и молодость вскоре взяла свое. Марина выздоровела, окрепла, и ее страсть к Андрею вспыхнула с новой силой. Она опять начала ему звонить, договариваться о встречах, и все потекло по-прежнему.

    И постепенно и родственники, и однокурсники Марины перестали спрашивать, когда будет их свадьба с Андреем, – так называемые гражданские браки – без оформления отношений, без всяких взаимных обязательств – никого уже не шокировали и даже не удивляли.

    Незаметно пролетели пять лет. Марине пришлось еще несколько раз ложиться в больницу, чтобы избавиться от нежеланной беременности.

    И оба раза эта операция сопровождалась осложнениями, которые требовали длительного лечения. Андрея это страшно сердило, он ругался, не приходил ночевать, куда-то пропадал на несколько дней. Марина сильно переживала эти его отлучки, часами плакала. Ей всякий раз было жалко и себя, и своего неродившегося ребенка. Жизнь становилась не мила.

    Она принялась ходить к разным целительницам и экстрасенсам, чтобы приворожить Андрея навсегда, потому что чувствовала, что он к ней охладел, что ему нужна другая – здоровая женщина. Отчуждение между ними росло. И однажды, вернувшись в очередной раз от бабки-ворожеи, вдруг отчетливо поняла, что устала от такого существования, что хочет нормальной семьи, хочет ребенка и душевного тепла от близкого человека, которого открыто можно называть мужем, а с Андреем ее связывает только постель.

    Ей начал часто сниться один и тот же сон: у нее маленький сынишка, она берет его на руки, чувствуя приятную тяжесть его упругого тельца, он обнимает ее за шею. Она просыпалась с ощущением счастья. И тут у нее, как нарочно, появились признаки очередной беременности. Её опять стало тошнить по утрам, появилось недомогание, которое Марина приняла за привычный токсикоз.

Приговор

    Решение пришло внезапно: оставить ребенка, даже если Андрей бросит ее. Ей сразу стало легко. Она помчалась в поликлинику, чтобы убедиться в своих предположениях. Женщина-врач, осматривавшая Марину, была непривычно молчалива и сосредоточенна. Она долго листала и читала ее амбулаторную карту, потом дала направление на анализы и попросила прийти через три дня на повторный прием.

    Марина не придала этому никакого значения. Душа ее была переполнена радостью: у нее будет малыш! И хотя врач ничего определенного ей не сказала, Марину не покидало радужное настроение, она верила, что ее желание сбудется.

    В назначенное время она вновь переступила порог кабинета доктора, и тут произошло то, с чего мы начали свой рассказ.

    Марина не понимала, что говорила ей после этого врач, сетовавшая на то, что многочисленные аборты, подорвавшие не только иммунную, репродуктивную, но также и нервную систему, сыграли с молодой женщиной злую шутку, не помнила, как вышла на улицу, куда побрела. В голове стучало одно слово: «рак».
Когда она вечером открыла дверь родительского дома, родные сразу догадались, что случилось что-то ужасное. Девушка прошла в свою бывшую комнату и молча легла на кушетку лицом к стене.

    В последующие дни она не вставала, почти не спала и ничего не ела. Только иногда страдальчески морщилась и спрашивала: «Андрей не звонил?». Он не звонил. Звонил Сергей и не однажды. Здесь стоит сказать, что все эти годы он каждый день, как тень, ходил за Мариной всюду. Стоял под окнами ее дома, на автобусных остановках, незаметно издали охранял ее от любой случайности и беды. Он знал о ней все, но не осуждал, а жалел и не мог выбросить из сердца, забыть и отойти в сторону. Не мог и не хотел. И первые слова, которые услышала Марина, взяв трубку телефона после того, как немного пришла в себя, произнес Сергей: «Не бойся, я с тобой…»

    И он действительно был с ней каждую свободную минуту до её последнего вздоха – возил к врачу, водил на прогулки, в кафе, театры и кино. А когда Марине уже стало невмоготу передвигаться самостоятельно, на руках выносил во двор – подышать свежим воздухом. Эти полтора года, отпущенные им судьбой, были, несмотря на смертельный недуг, самыми счастливыми в жизни Марины. Наполненными тихим светом радости, нежности, любви и покоя.